Теория революции Шмуэля Эйзенштадта

"РЕВОЛЮЦИЯ НЕ ЗАКОНЧИЛАСЬ, БОРЬБА ПРОДОЛЖАЕТСЯ!"

Теория революции Шмуэля Эйзенштадта

Шмуэль Ной Эйзенштадт – израильский социолог, экспертный теоретик в области проблем модернизации, революций и развития цивилизаций. Множество его работ посвящено вычленению и анализу проблематики социальной революции.

Особое внимание в его работах уделяется условиям и историческим обстоятельствам, в которых происходят революции и революционные преобразования. С этой целью он рассматривает "базисы, присущие великим цивилизациям, специфику формирования антиномий в европейском опыте и их трансформацию в великих революциях". Ш. Эйзенштадта в большей степени интересуют "современные революции", к которым он относит Нидерландскую, Французскую, Английскую, Американскую. Кроме того, он выделяет в качестве объектов "позднесовременные революции": русскую революцию 1917 г., европейские революции 1848 г., Парижскую коммуну 1870-1871гг., китайскую революцию 1911-1948 гг., революции в Турции, Вьетнаме, Югославии.

Революции, по мнению Ш. Эйзенштадта, имеют существенные отличия от иных действий, связанных с протестным поведением и конфликтами интересов: широкий диапазон деятельности протестных движений, их интенсивность и коалиционность их проявлений, борьба элит, выраженная идейность, структурированность. В результате революций сформировались следующие культурные ориентации, имевшие затем глубокое влияние на современность:

1. соотнесение настоящего с будущим;

2. подчеркивание коллективного начала и социальной справедливости;

3. построение нового общества на основе новой базовой культурной модели;

4. подчеркивание возможности активного участия социальных групп в формировании нового социального и культурного порядка;

5. универсалистская ориентация, отрицающая политические и национальные границы, но, в то же время, воспроизводящая социальный порядок в определенных границах.

Эйзенштадт полагает, что возрастающую роль в формировании лидерства играют особые культурные группы – интеллигенция и политические активисты, носители гностических представлений о религиозных иерархиях или секулярных версиях этих иерархий. Великие революции повлияли на сознание современных обществ, сформировали особую символику и эстетику. Именно революции Нового времени, по его мнению, сформировали образ "чистой революции", отличительными чертами которой являются связь между движениями протеста и вовлечение этих движений в политическую борьбу; характер их базовой символики, ее структурное выражение; специфические последствия революционных действий. Эти революции структурировались как действия коалиций и контркоалиций элит: "в революционные коалиции вступали экономические, политические элиты первого и второго плана, выразители солидарности разного рода общностей, идеологи моделей культурного порядка"; в ходе революции имело место сочетание движений протеста и движений институциализации политического процесса.

Таким образом, Ш. Эйзенштадт выделяет четыре базовых компонента образа революций: разрыв с прошлым, принципы справедливого распределения, приобщение к макросоциальным и культурным ценностям высшего порядка, образы авторитета, социальной иерархии и классовой борьбы. Изменения в символах и порядке легитимации, составе правящего класса, основах доступа к центру, отношениях между центром и периферией привели к изменениям в структуре общественного строя в целом: широкие слои населения начали стремиться к приобщению к формированию новой символики и институтов общества, изменился макросоциальный и культурный миропорядок, социополитические системы приобрели способность к расширению. Это провоцировалось как ожиданиями со стороны элит, ожиданиями экономического развития и модернизации, так и требования социальными группами возможностей более активного участия в политическом процессе. Последнее вело к росту политических требований и расширению диапазона каналов доступа к ресурсам, а, следовательно, влияния на центр групп интересов, социальных движений, общественного мнения, партий.

Рассматривая условия, специфические черты и результаты революций, Эйзенштадт выделяет внешние и внутренние факторы их развития. К внешним факторам он относит войны, соперничество между государствами, воздействие формирующих экономических и политических международных систем. К внутренним факторам он относит формирование элит с выраженным политическим самосознанием, или иных социальных сил, что связано с экономическими условиями: расширением рынков, технологическими инновациями, формированием новых способов производства, или с идеологическими условиями. Кроме того, имеют место и связующие факторы, к которым исследователь относит обострение борьбы между элитами и внутри элит и, как выражение этого, массовые народные восстания; рост интеллектуальных и религиозных движений.

В связи с этим Ш. Эйзенштадт предлагает типичную схему анализа участников такой борьбы:

·         традиционные, но потенциально способные к модернизации монархии с сильными абсолютистскими тенденциями;

·         группы крупных и средних землевладельцев и городских слоев, развивающиеся в русле капиталистического рынка;

·         разнородные группы крестьянства, имеющие как потери, так и выгоды от новых экономических условий;

·         традиционные городские группы и пролетариат;

·         интеллектуальные и религиозные секты и движения;

·         институциональные организаторы, в т.ч. новые политические элиты.

Эйзенштадт уделяет особое внимание специфике революций в отдельных странах. Рассмотрим его анализ российской революции.

По его мнению, Россия обладала максимально монолитным центром со слабыми связями элит второго плана, а также между ними и социальными движениями, социальными группами. Центр, будучи полностью автономным, пресекал попытки доступа к нему любых крупных социальных общностей, полностью контролируя ресурсы. В силу столь высокой разобщенности они вступали в противоречие с центростремительными ориентациями элит второго плана. Не имея отношений солидарности с социальными группами и слоями, эти стремления практически не могли быть реализованы в ходе революционных трансформаций: изменение символических ориентаций и принципов легитимации и уничтожение правящего класса привели к образованию новой общественной иерархии. В России нижние слои (в частности, крестьянство) лишились экономической базы в ходе революции, утратив контроль над ресурсами. В силу высокой степени контроля над ресурсами "постреволюционный центр постоянно проводил мобилизацию периферии, не позволяя ей создавать автономные организации и следуя в таких ограничениях традиционному образцу".

Эйзенштадт считает, что образцы структурных изменений и революционных движений постиндустриальных обществ имеют существенные отличия. Рост уровня жизни, технические достижения и изменения принципов распределения ресурсов привели к институционализации революционных принципов и классовой символики. Ссылаясь на работы К. Оффе, К. Майера и В. Мюллера, Ш. Эйзенштадт выявляет основное противоречие таких обществ: противоречие между обобществлением труда и частным присвоением прибавочной стоимости сочетается с обобществлением экономического сектора в целом в силу постоянного вмешательства государства. Рост роли государства как агента распределения ресурсов приводит к росту обособленных статусных групп, деполитизации классовой борьбы, дроблению элит и росту коалиционности, что приводит к ослаблению предпосылок "полноценной революционной ситуации": революции заменены бунтами и образ "чистой революции" уходит в прошлое. Такие изменения Ш. Эйзенштадт трактует как сдвиг в основаниях современной цивилизации.