Cornelius Castoriadis

"РЕВОЛЮЦИЯ НЕ ЗАКОНЧИЛАСЬ, БОРЬБА ПРОДОЛЖАЕТСЯ!"

САМОУПРАВЛЕНИЕ И ИЕРАРХИЯ

Корнелиус Касториадис

Иерархия (от греческих слов “иерос”, “священный” и “архос”, “власть”) означает расположение элементов целого в порядке подчинения и повиновения от высшего к низшему. Иерархия, это возможность для немногих принимать решения, касающиеся многих других. Это власть меньшинства над большинством. В современном обществе иерархия связана с бюрократией, то есть с наличием пирамиды чиновников, которая принимает решения по всем вопросам в обществе и на производстве.  Защитники иерархической общественной системы пытаются оправдать ее как единственно логичную, рациональную и экономичную… Либертарный мыслитель 20-го века Корнелиус Касториадис (по взглядам он был близок к ультралевым течениям марксизма) рассматривает аргументы в защиту иерархии, критикует их и противопоставляет иерархии самоуправление.

КОЛЛЕКТИВНОЕ ПРИНЯТИЕ РЕШЕНИЙ И ПРОБЛЕМА ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА

Что означает, в социальном отношении, иерархическая система? То, что один слой населения управляет обществом, а остальные только осуществляют его решения; а также то, что этот слой, получая наибольшие доходы, извлекает больше выгоды из производства и труда общества, чем все прочие. Общество разделено на тех, кто входит в слой, располагающий властью и привилегиями и на остальных, которые всего этого лишены. Иерархизация или бюрократизация всякой общественной деятельности является сегодня лишь все более и более преобладающей формой разделения общества. Как таковая, она является одновременно причиной и результатом конфликта, раздирающего общество.

Если это так, смешно спрашивать: как самоуправление, функционирование и существование самоуправляемой общественной системы совместимо с сохранением иерархии? Это все равно, что утверждать, что разрушение современной тюремной системы совместимо с сохранением тюремных охранников, начальников охраны и директоров тюрем.  Но, как известно, то, что не говорят, важнее того, что сказано. Тем более, что за тысячелетия в сознание людей с самого раннего детства проникла идея, что природа вещей такова, что одни командуют, другие подчиняются, одни владеют излишним, а другие довольствуются самым необходимым.

Мы хотим самоуправляемое общество. Что это значит? Общество, которое управляет, а значит, руководит само собой. Но надо еще уточнить. Самоуправляемое общество – это общество, где все решения принимаются коллективом, которого эти решения касаются. Речь идет о системе, где те, кто осуществляет деятельность, те и принимают коллективно решение, что они должны делать и как это сделать в тех границах, которые налагает на них сосуществование с другими коллективами. Таким образом, решения, которые касаются работников цеха, должны быть приняты работниками этого цеха, решения, которые касаются работников нескольких цехов – собранием этих работников или их делегатами, избираемыми и сменяемыми, решения, которые касаются квартала – жителями квартала, решения, которые касаются всего общества – всей совокупностью мужчин и женщин, которые в нем живут.
 

ЧТО ЗНАЧИТ – ПРИНИМАТЬ РЕШЕНИЕ?

Принимать решение означает решать самому. Нельзя позволить принимать решения неким “компетентным людям”. Нельзя просто называть людей, которые будут принимать решения. Если… население раз в пять лет называет тех, кто будет принимать законы, это не значит, что оно само принимает законы. Если население раз в пять лет называет тех, кто будет определять политику страны, это не значит, что оно определяет эту политику. Население не решает, оно отчуждает свои полномочия в пользу “представителей”, которые фактически не являются представителями и не могут быть ими. Разумеется, назначение различными коллективами представителей или делегатов, как и существование сформированных ими органов (комитетов или советов) будет, во множестве случаев, необходимо. Но это будет совместимо с самоуправлением только в том случае, если эти делегаты представляют коллектив, из которого вышли, и, следовательно, остаются под контролем этого коллектива. Это, в свою очередь, означает, что коллектив их не только выбирает, но и может сменить в любой момент, когда сочтет это необходимым…
 

КОЛЛЕКТИВНОЕ РЕШЕНИЕ, ПОДГОТОВКА И ИНФОРМАЦИЯ

С другой стороны, принимать решение означает решать, понимая ситуацию. Коллектив ничего не решает, даже когда он формально голосует, если кто-то один или некая группа располагают информацией и определяют критерии, на основании которых принимается решение. Это значит, что те, кто принимает решение, должны владеть всей относящейся к делу информацией. Кроме того, необходимо, чтобы они сами могли самостоятельно определять критерии, на основании которых принимают решения. Для этого они получают все более и более широкую подготовку…

В иерархическом обществе вся информация идет от основания к вершине и не спускается вниз, не циркулирует (фактически, она циркулирует, но это происходит вопреки правилам иерархической системы). Кроме того, все решения идут от вершины к основанию, где их только осуществляют. Другими словами, существует иерархия руководства. Верхушка собирает информацию и передает исполнителям лишь минимум информации, необходимый для выполнения указаний. Причем эта информация может исходить только от верхов. В такой ситуации абсурдно думать о возможности “самоуправления”.

Как можно принимать решения, не располагая необходимой для принятия правильных решений информацией? И как можно научиться принимать решения, если мы всегда вынуждены исполнять то, что решили другие? Как только устанавливается иерархия управления, коллектив становится непрозрачным для самого себя и возникает гигантская бесхозяйственность. Он становится непрозрачным, так как вся информация удерживается наверху. А бесхозяйственность возникает потому, что не информированные или мало информированные работники не знают того, что должны знать для успешного выполнения своей задачи. Дело в том, что способности коллектива управлять собой, а также изобретательность и инициатива, формально закрепленные за руководством, задерживаются и тормозятся.

Итак, требовать самоуправления и, одновременно, требовать сохранения иерархии управления невозможно. Было бы гораздо более корректно, в формальном плане, сказать то, что говорят защитники современной системы: иерархия командования необходима, самоуправляющееся общество невозможно.

Но только это ложь. Когда мы рассмотрели функции иерархии, т.е. все то, чему она служит, мы констатировали, что, по большей части, эти функции необходимы только в условиях современной общественной системы. Те функции, которые будут и осмысленными и полезными в самоуправляющейся системе, легко могут быть коллективизированы.

Одна из самых важных функций современной иерархии – организовать принуждение. Например, когда мы говорим о работе цехов или офисов, то можно заметить, что там основная “деятельность” бюрократического аппарата состоит в том, чтобы следить, контролировать, налагать санкции, прямо или косвенно насаждать “дисциплину” и одинаковое исполнение приказов теми, кто должен их исполнять. Но почему, собственно, надо организовать принуждение, зачем принуждать людей? Потому, что трудящиеся не испытывают стихийного, бьющего через край энтузиазма, когда им надлежит сделать то, что велело начальство. А  почему это происходит? Потому что ни их труд, ни продукт труда им не принадлежат. Трудящиеся чувствуют себя отчужденными и эксплуатируемыми. Ведь они не решают что нужно сделать, как это сделать, и что дальше произойдет с тем, что они сделали. Словом, существует постоянный конфликт между теми, кто работает и теми, кто управляет трудом других и пользуется его плодами. Иерархия необходима именно для того, чтобы организовать принуждение. А принуждение необходимо, ибо существует конфликт между верхами и низами, т.е. иерархия.

Иерархию представляют как средство для разрешения конфликтов, маскируя тот факт, что само существование иерархии является источником постоянного конфликта. Сколько существует иерархическая система, столько будет воспроизводиться конфликт между правящим и привилегированным слоем и другими категориями населения, низведенными до роли исполнителей.

Говорят, что если не будет принуждения, то не будет никакой дисциплины, каждый будет делать то, что взбредет ему в голову и тогда наступит хаос. Но это нелепость. Вопрос не в том, нужна ли дисциплина или даже иной раз принуждение. Вопрос в том, какая дисциплина нужна, кем провозглашенная, кем направляемая и для каких целей. Большинство целей, реализации которых служит сегодня дисциплина в обществе и на производстве, большинство этих целей чужды потребностям и желаниям большинства тех, кто живет и работает.  Большинство решений, имеющих отношение к целям производства чужды трудящимся. Поэтому верхушке необходимо дисциплинарное принуждение. Она должна заставить людей уважать поставленные самой этой верхушкой цели.

Самоуправляющийся коллектив – это не коллектив без дисциплины, а коллектив, который сам для себя устанавливает дисциплину и, если это необходимо, вводит санкции против тех, кто злостно ее нарушает. Что касается, в частности, работы, нельзя представить себе самоуправляющееся предприятие, полностью идентичное современному. На современном предприятии людям навязывают чуждый им труд. Удивительно не то, что люди сопротивляются ему, а то, что сопротивляются так мало. Разве можно хоть на мгновение предположить, что их отношение к труду останется тем же, когда отношения в процессе труда изменятся, и работники начнут превращаться в хозяев труда? С другой стороны, даже на современном предприятии существует не одна, а две дисциплины.

Первая дисциплина – та, которую постоянно пытаются навязать с помощью принуждения и финансовых санкций. Вторая, намного менее заметная, рождается среди работников бригады или цеха, когда они не терпят ни тех, кто работает слишком много, ни тех, кто отлынивает. Объединения людей не являются (и не являлись) хаотическими конгломератами индивидов, приводимыми в движение эгоизмом и борьбой одних против других, как пытаются нас убедить идеологи капитализма и бюрократии. Эти идеологи подобным образом лишь отражают собственные предпочтения.

В группах, особенно когда они решают задачу, требующую постоянных совместных усилий, всегда существуют нормы поведения и воздействие коллектива, чтобы заставить их уважать.
 

САМОУПРАВЛЕНИЕ, КОМПЕТЕНЦИЯ И ПРИНЯТИЕ РЕШЕНИЙ.

Теперь рассмотрим другую важную функцию иерархии, которая кажется независимой от современной социальной структуры: функцию принятия решений и руководства. Возникает вопрос: почему коллективы сами не могут осуществлять эту функцию, не могут руководить собой и принимать решения для себя? Почему нужен какой-то особый слой людей, организованный в бюрократический аппарат, который принимает решения и руководит? На этот вопрос защитники современной системы предоставляют нам два варианта ответа.

Один ответ опирается на требования компетентности: необходимо, чтобы все вопросы решали знающие и компетентные люди. Другой основан на утверждении, более или менее открытом, согласно которому в любом обществе принимать решения должны немногие, иначе наступит хаос. Другими словами, коллектив не способен сам управлять собой.

Никто не оспаривает ни важность знания и компетенции, ни, в особенности, тот факт, что сегодня некоторое знание и некоторая компетентность предназначены исключительно для меньшинства. Но и здесь ссылаются на факты, чтобы скрыть нелепости. Вовсе не тем, у кого больше всего знаний и компетенции, принадлежит власть в современной системе. Правят те, кто продемонстрировал свою способность проникнуть в бюрократический аппарат. Или же те, кто в силу своего семейного и социального положения с самого начала шел по накатанной колее, а затем получил несколько дипломов. В обоих случаях необходимая, чтобы закрепиться в бюрократическом аппарате и сделать в нем карьеру, компетенция подразумевает, прежде всего, способность защищаться и побеждать в конкурентной борьбе. В ходе указанной борьбы одни индивиды, клики и кланы в недрах иерархически-бюрократического аппарата побеждают других. Способность управлять коллективным трудом при этом не развивается. К тому же, можно быть блестящим инженером в своей области при полной неспособности управлять каким-нибудь отделом завода. Здесь остается только констатировать то, что происходит сейчас в этой сфере. Техники и специалисты обычно ограничены своей сферой деятельности.

Как же управляют производством сегодня? “Руководители” окружают себя некоторым числом технических советников, собирают их мнения относительно решений, которые необходимо принять (мнения зачастую противоречат друг другу) и, наконец, “принимают решение”. Здесь отчетливо видна абсурдность аргумента о необходимости передачи управленческий функций отдельным компетентным руководителям. Если бы “руководитель” принимал решения на основе своего “знания” и своей “компетенции”, он должен был бы все знать и быть самым компетентным во всем, чтобы решение, которое он выберет среди различных мнений специалистов, было бы наилучшим. Разумеется, это невозможно и руководитель чаще всего решает вопрос совершенно произвольно. И нет никаких оснований считать данное “суждение” более ценным, чем решение, которое мог бы принять самоуправляющийся коллектив на основе реального опыта, бесконечно более полного, чем опыт одного индивида.
 

САМОУПРАВЛЕНИЕ И СПЕЦИАЛИЗАЦИЯ

Знание и компетентность ограничены по определению и с каждым днем все больше. Выйдя за пределы своей области, техник или специалист способны принять правильное решение ничуть не больше, чем любой другой. Даже внутри своей области знания эксперта ограничены. С другой стороны, он игнорирует другие области, которые неизбежно связаны с его собственной и легко пренебрегает ими. Поэтому на предприятиях и в современных администрациях вопрос “горизонтальной” координации работы отделов управления представляет собой постоянный кошмар. Давно пришли к выводу – необходимо подготовить специалистов по координации управления. Но увы, эти специалисты оказались неспособны координировать сами себя. С другой стороны, и это главное, специалисты из аппарата управления фактически не соприкасаются с реальным процессом производства, со всем, что там происходит, с условиями, в которых рабочие, техники и инженеры должны выполнять свою работу. Очень часто принятые в кабинетах после ученых расчетов решения, безупречные на бумаге, оказываются неприменимы на практике, т.к. не учитывают в достаточной мере условия, в которых должны применяться. А эти реальные условия по определению знает только трудовой коллектив. Все знают, что существующая система управления на современных предприятиях служит источником постоянных конфликтов и чудовищного беспорядка.

Напротив, знание и компетенция могут быть рационально использованы, если те, кто владеет ими, включены в производственный коллектив... Самоуправление требует сотрудничества между теми, кто располагает частичным знанием и частичной компетенцией и теми, кто взял на себя производительный труд в строгом смысле слова. Оно совершенно не совместимо с разделением этих двух категорий. Такое сотрудничество должно быть введено именно для того, чтобы знания и компетентность можно было полностью использовать… И главное, только такое сотрудничество может способствовать тому, что знание и компетентность будут служить всему коллективу, а не частным целям.

Может ли подобное сотрудничество развиваться без конфликтов между “специалистами” и другими трудящимися? Если специалист, опираясь на свои знания, утверждает, что такой-то метал, так как он обладает такими-то свойствами, лучше всего подходит для какого-нибудь инструмента или детали, то мы не видим, почему и по какой причине это могло бы вызвать существенное возражение у рабочих…. Но действительно важные решения, которые имеют отношение к современному производству, всегда касаются прежде всего роли и места людей в производстве… Никакая организация сборочного конвейера или монтажа не может быть ни рациональной, ни приемлемой, если она создается без учета мнения тех, кто будет на ней работать. Поскольку никто их не спрашивает, сейчас эти решения почти всегда выходят кривыми. И если производство сегодня продолжается, то это потому, что рабочие организуют его сами, часто нарушая официальные инструкции и правила организации труда.

Но даже если считать эти, принимаемые сегодня решения рациональными с ограниченной точки зрения производственной эффективности, они неприемлемы именно потому, что базируются исключительно на принципе производственной эффективности. То есть эти решения. стремятся полностью подчинить трудящихся процессу производства, низвести их до уровня производственного механизма. И дело здесь не в злобе дирекции, не в ее безумии и даже не в стремлении к прибыли. Это прямое и неизбежное последствие системы, при которой одни люди принимают решения, а другие должны их осуществлять; такая система не может иметь другой “логики”.

Самоуправляемое общество не может следовать этой “логике”. Его логика – иная, логика освобождения людей и их развития. Коллектив способен решать (и с нашей точки зрения имеет полное право это сделать), как сделать так, чтобы часы работы были менее утомительны, менее абсурдны и приносили больше счастья, что бесконечно важнее, чем лишние гроши у торговца.

Это справедливо и на уровне всего общества. Никакие научные расчеты не помогут нам решить, что предпочтительно для общества в следующем году: больше досуга или больше потребления, более или менее быстрый рост. Тот, кто утверждает, что такое может быть просчитано какой-то отдельной группой специалистов – лжец. Единственный критерий, который имеет смысл в этих случаях, это то, чего собственно хотят составляющие общество мужчины и женщины. Только они, и никто другой, могут решить, как им жить и работать.

Пер. А. Сидоров