"РЕВОЛЮЦИЯ НЕ ЗАКОНЧИЛАСЬ, БОРЬБА ПРОДОЛЖАЕТСЯ!"

Пауль Маттик

Массы и Авангард

Экономические и политические изменения произошли с непостижимой быстротой после окончания первой мировой войны. Старые концепции в рабочем движении выявили свою ошибочность и перестали отвечать требованиям современной социальной обстановки, что привело классовые организации к новой эпохе разброда и шатаний.  

Ввиду изменений экономической и политической ситуации очень важно пересмотреть задачи рабочего класса, чтобы найти новые формы протеста и новые формы организации, которые будут отвечать современным потребностям классовой борьбы. 

Обсуждение вопроса об отношении «партии» («организации», «авангарда», «руководства») и масс является ключевым для современного рабочего класса. Неудивительно, что значение роли партии и авангарда переоценивается в кругах рабочего класса, так как вся история и традиции рабочего движения развивались в этом направлении. 

Сегодня рабочее движение – это результат развития экономики и политики, которое впервые нашло свое выражение в английском движении Чартистов (1838-1848), в последующем развитии профсоюзов (1850 гг.) и в движении лассальянцев в Германии в шестидесятые. Профсоюзы и политические партии появлялись в других странах Европы и Америки в зависимости от уровня развития капитализма. 

После уничтожения феодализма и становления капиталистической промышленности появилась потребность в управлении пролетариатом и в предоставлении капиталистами определённых демократических привилегий. Последние преобразовывали общество в соответствии со своими потребностями. Буржуазный парламентаризм заменил феодальное политическое устройство. Было создано буржуазное государство. Оно стало инструментом для управления общими интересами капиталистического класса и было приспособлено под его потребности. 

Теперь приходится считаться с докучливым пролетариатом, чьё участие в борьбе против феодализма было необходимым условием для победы. Однажды впустив пролетариат в историческую борьбу, его уже невозможно было ликвидировать как политическую движущую силу. Но его можно было скоординировать. И это удалось сделать, частично благодаря хитрости, а частично за счёт динамики капиталистической экономики. Рабочий класс подстроился и подчинился новому порядку. Были организованы профсоюзы, чьи ограниченные задачи (увеличение зарплат и улучшение условий труда) могли быть реализованы в условиях развивающейся капиталистической экономики. Рабочий класс, играя по правилам буржуазной политики в пределах буржуазного государства (чья деятельность и формы приспособлены в первую очередь под интересы капиталистов) и в пределах этих ограничений, достиг определённого успеха. 

Но таким образом пролетариат принял капиталистические формы организации и буржуазную идеологию. Рабочие партии превратились в подобие капиталистических партий и переняли их корпоративизм, а первоначальные нужды класса были подчинены политической выгоде. Революционные цели были заменены спекуляциями и махинациями за политические позиции. Партия стала иметь первостепенное значение, а интересы рабочего класса были вытеснены непосредственными (ближайшими) целями партии. Где революционная ситуация приводила в движение класс, чья тенденция борьба за реализацию революционных целей, там рабочие партии, «представлявшие» рабочий класс и сами «представленные» парламентскими депутатами, кого парламентёрское положение само по себе вынуждало принять статус посредника и торгаша, подчинённого логике капиталистической системы, никак это логику не оспаривающего. 

Создание рабочих организаций в рамках капиталистической логики привело к принятию специализации деятельности профсоюзов и партий, отражающей промышленную иерархию. Менеджеры, руководители и мастера видели в президентах, организаторах и секретарях рабочих организаций своих коллег. Массы членов рабочих организаций, как и массы наёмных рабов на производстве, отдали управленческую власть в руки избранных.   

Урезание рабочих инициатив продолжалась в быстром темпе по мере того, как капитализм укреплял свою власть. Это продолжалось пока мировая война не положила конец дальнейшей мирной и «спокойной» капиталистической экспансии. 

Восстания в России, Венгрии и Германии способствовали возрождению массовых выступлений и инициатив. Бедность и нищета вынудили массы к выступлениям. Но традиции старого рабочего движения Западной Европы и экономическая отсталость восточной Европы помешали рабочему движению выполнить свою историческую миссию. Поражение народных масс в западной Европе привели к подъёму фашизма а-ля Муссолини и Гитлер, а в России тем временем отсталая экономика строила «коммунизм», где разделение труда и неравенство между руководством и классом достигло высшей точки. 

Принцип лидерства, то есть идея о том, что руководство должно взять на себя все обязанности по управлению пролетарской революцией, основан на довоенной концепции рабочего движения и является несостоятельным. Задачи революционного и коммунистического переустройства общества не могут быть реализованы без широкого участия масс. Только они могут решить такую задачу. 

Спад буржуазной экономики, прогрессирующий паралич, нестабильность, урезание зарплат и обнищание рабочих – всё это вынуждает действовать, несмотря ни на фашизм а-ля Гитлер, ни на замаскированный фашизм Американской Федерации Труда. 

Старые организации либо уничтожены, либо добровольно уменьшились до таких размеров, что стали бессильными. Сейчас настоящая деятельность возможна только вне старых организаций. В Италии, Германии и России красный и белый фашизм уже уничтожил все старые организации и поставил перед рабочими задачу поиска новых форм борьбы. В Англии, Франции и Америке старым организациям ещё удаётся получать поддержку среди рабочих, однако, последовательная капитуляция перед силами реакции быстро уничтожит их. 

Принципы самостоятельной борьбы, солидарности и коммунизма становятся актуальными для трудящихся во время классовой борьбы. С такой тенденцией массовых объединений и массовых акций теория перегруппировки и реконструкции боевой организации кажется устарелой. Настоящая перегруппировка необходима, но она не может состоять из простого слияния существующих организаций. Необходимо пересмотреть формы борьбы в этих новых условиях. Даже небольшие группы, признающие и пропагандирующие принципы независимого массового движения, намного прогрессивнее, чем большие группы, которые выступают против принципа власти масс. 

Есть группы, которые осознают недостатки и слабые стороны партий. Они часто озвучивают критику народных фронтов и профсоюзов. Но их критика ограничена. Им не хватает всестороннего понимания нового общества. Задачи пролетариата не ограничиваются экспроприацией средств производства и отменой частной собственности. Необходимо осознать и решить проблемы социальной перестройки. Следует ли отвергнуть государственный социализм? Что станет основой общества вместо наёмного рабства? Что определит экономические отношения между фабриками? Что определит отношения между производителями и их конечным продуктом? 

Сегодня постановка этих вопросов и получение на них ответов очень важны для поиска новых форм борьбы и организаций. С этого момента противоречия между принципами лидерства и принципом независимых массовых выступлений становятся очевидными. Для полного понимания этих вопросов надо осознать, что самая широкая, всеобъемлющая, прямая деятельность пролетариата как класса необходима, чтобы достичь коммунизма.   

Одна из первых задач — отмена системы наёмного труда. Одного желания не достаточно. Сохранение этой системы после революции (как это было в России) приведёт лишь к капитуляции перед порождёнными этой системой реалиями. Не достаточно просто захватить средства производства и отменить частную собственность. Необходимо отменить основное условие современной эксплуатации – наёмное рабство, и этот процесс поспособствует реорганизации, которая никогда бы не была достигнута без первого шага (отмены заработной платы). Группы, которые игнорируют эти вопросы, испытывают недостаток в понимании смысла важнейших элементов революционной политики, вне зависимости от содержания их критики. Отмена системы заработной платы должна быть тщательно исследована по отношению к политике и экономике. Сейчас мы сделаем некоторые политические выводы. 

Первый вопрос – это захват власти рабочими. Акцентировать внимание надо на том, что власть должна принадлежать массам (а не партии или авангарду). Коммунизм не может быть построен или реализован партией. Только пролетариату в целом это по силам. Коммунизм означает, что рабочие взяли свою судьбу в свои руки; то, что они отменили зарплаты; то, что они, с подавлением бюрократического аппарата, объединили законодательные и исполнительные органы власти. Единство рабочих означает не священное (ритуальное) объединение партий или профсоюзов, а единство потребностей и схожесть выражения требований в массовых акциях. Следовательно, все вопросы о действии рабочих должны перекликаться с вопросами о развитии автономного действия масс.  

Не правильно считать, что политические партии слабы по вине чьего-то злого умысла или реформизма лидеров. Именно сами политические партии бессильны. Они ничего не сделают, так как они не могут ничего сделать. Из-за экономической слабости капитализм создал свой механизм для подавления и террора, в данный момент политически очень силен. Эти меры вынуждают его мобилизовать свои усилия, чтобы защитить себя. Накопление капитала, огромного во всем мире, сократило прибыль – явление, которое во внешней политике проявляется через противоречия между нациями, а во внутренней политике через девальвацию, сопровождённую частичной экспроприацией среднего класса и понижение прожиточного минимума рабочих; а в целом в централизации мощи больших капиталов в руках государства. Против этой власти небольшие движения бессильны.  

Только массы могут бороться с этим злом, ибо только они могут разрушить государственную власть и стать политической силой. По этой причине борьба, основанная на профсоюзных организациях, является объективно устаревшей, и поэтому массовые движения, неограниченные определёнными рамками таких организаций, должны заменить их.  

Такова новая ситуация, с которой сталкиваются рабочие. Но именно эта новая ситуация является источником фактической слабости рабочего движения. Так как старые методы борьбы (выборы и ограниченные профсоюзы) стали бесполезными, появился новый метод борьбы, правда, разработанный инстинктивно. Но этот метод пока ещё сознательно не применялся, а, следовательно, и не стал ещё эффективным. Где их партии и профсоюзы бессильны, массы уже начинают выражать свою воинственность посредством диких стачек. В Америке, Англии, Франции, Бельгии, Голландии, Испании, Польше развиваются дикие стачки, и этими стачками массы доказывают, что их старые организации больше не пригодны для борьбы. Дикие стачки, однако, не дезорганизованы, как может показаться с первого взгляда. Они осуждены профсоюзными бюрократами, так как эти забастовки организованы вне официальных профсоюзов. Бастующие сами организуют забастовки, так как это старая истинна, что только организованные рабочие массы способны бороться и победить. Они формируют заслоны пикетчиков для блокировки прохода от штрейкбрехеров, организуют стачечные кассы, налаживают связи с другими заводами. Одним словом, они сами руководят своей же забастовкой, организуя ее со своими же товарищами по фабрике.  

Именно в этих самых движениях забастовщики находят своё единение в борьбе. Это происходит в те периоды, когда они берут свою судьбу в свои руки и объединяют законодательную власть с исполнительной, ликвидируя профсоюзы и партии. Многочисленные забастовки в Бельгии и Голландии это продемонстрировали.  

Но независимая классовая борьба пока ещё слаба. Забастовщики, вместо того, чтобы продолжить их независимую борьбу и расширить своё движение, призывают профсоюзы присоединиться к ним; это является свидетельством того, что при существующих условиях их движение не может больше вырасти, и по этой причине ещё не может стать политической силой, способной к борьбе с централизованным капиталом. Но это только начало.  

Однако время от времени независимая борьба пытается сделать шаг вперёд, например, во время стачки шахтёров в Австрии в 1934 г., забастовок во Франции, Бельгии и США в 1936 г. и Каталонской революции в 1936 г. Эти вспышки волнений служат доказательством того, что новая социальная сила нарастает среди рабочих, руководимая самими рабочими, подчиняет социальные институты массам и движется вперёд.

Забастовки больше не преследуют цель снизить прибыль или нарушить экономическую стабильность. Именно деятельность рабочих как организованного класса придает независимым стачкам важность. При помощи системы фабрично-заводских комитетов и рабочих советов, которые увеличивают своё влияние на всё больших территориях, пролетариат создает органы, которые регулируют производство, распределение и все другие функции общественной жизни. Другими словами гражданский административный аппарат лишён всей власти и это способствует установлению пролетарской диктатуры. Таким образом, классовая организация одновременно с функцией борьбы за власть контролирует и управляет производительными силами всего общества. Это является основой сообщества (ассоциации) свободных и равных производителей и потребителей. И именно в этом кроется опасность, представляемая капитализму автономными классовыми движениями. Дикие стачки, неважно какого масштаба – большого или маленького, являются зародышами коммунизма. Небольшие дикие стачки, управляемые самими рабочими в интересах самих же рабочих, показывают в малом масштабе характер будущей пролетарской власти.  

Перегруппировка должна быть проведена с учётом того факта, что условия борьбы делают необходимым объединение «законодательной и исполнительной власти» и концентрирование власти в руках фабричных рабочих. Лозунг «Вся власть боевым комитетам и рабочим советам» нельзя сдавать. Это лицо класса. Это дорога к коммунизму. Задача активистов состоит в том, чтобы передать рабочим осознание необходимости в объединении, в организации для борьбы, в необходимости установления диктатуры пролетариата и в понимании экономической структуры коммунизма после отмены заработной платы. 

Активисты, которые называет себя «авангардом» имеют те же слабости, что и массы. Они до сих пор верят (хотя признают революционные методы), что профсоюзы и какая-нибудь партия должна управлять классовой борьбой. Но если решающая борьба действительно близится, то недостаточно утверждать, что профсоюзные лидеры — предатели. Очень важно, особенно сегодня, составить план для формирования классового фронта и способов его организации. Надо обязательно бороться против доминирования партий и профсоюзов. Это переломный момент в борьбе за власть.  

Пол Маттик (1938). 

Пауль Маттик (Paul Mattick, 13 марта 1904 — 7 февраля 1981) — леворадикальный политический обозреватель и активист.   

В 1918 году он начал учиться на слесаря-инструментальщика и во время революции был избран в качестве делегата от рабочего совета подмастерий компании Сименс.  

После Хайдельбергского раскола в КПГ, вступил в Коммунистическую рабочую партию Германии. В поисках работы эмигрировал в США, где ознакомился с книгой Генриха Гроссмана «Закон накопления и крах капиталистической системы» и увлекся критикой политической экономии.  С 1931-го года редактировал газету Йозефа Дицгена «Chicagoer Arbeiterzeitung». 

Вступив в организацию ИРМ, в 1933 Пауль Маттик подготовил программу этой организации.  В 1934 году с несколькими друзьями из ИРМ Маттик основал собственную левокоммунистическую группу, которая поддерживала контакты с оставшимися группами немецких и голландских левых коммунистов и выпускала журнал «International Council Correspondence», аналог голландского «Ratekorrespondenz».   

Из-за маккартистской кампании, в начале 50-х Маттик отошел от политики.  В 1974-75 учебном году Маттик читал лекции по истории рабочего движения, марксовой политэкономии в Roskilde University Center и выступал на семинарах с М. Рюбелем, Э. Манделем, Дж. Робинсон и другими выдающимися интеллектуалами.